Депутаты Госдумы сообщили о намерении изменить законодательство таким образом, чтобы отменить сетевой нейтралитет по образцу США, где в середине декабря было принято соответствующее решение.
Что это значит на практике? Сетевой нейтралитет подразумевает одинаковые условия для всех интернет-ресурсов у того или другого провайдера. Грубо говоря, у кого толще канал — тот и прытче грузится. Отмена же сетевого нейтралитета означает, что теперь каждый оператор или провайдер может иметь в себе, на каких условиях он дает доступ к тем или другим ресурсам. Хочешь — ограничь скорость на Youtube, желаешь — взыскивай дополнительные деньги за доступ к сайту CNN.
Вроде как, это с одной стороны правильно и честно: инфраструктуру строят операторы, а зарабатывают на ней OTT-сервисы, превращая провайдеров в дешевую «трубу» и не делясь с ними заработками. Сейчас 30% всего интернет-трафика в США генерирует только один сервис: онлайн-кинотеатр Netflix. А провайдеры имеют собственные сервисы и, в общем, тоже лакомый до чего продавать пользователям контент. И теперь можно, например, ограничить доступ к Netflix по скорости, сделав его использование затруднительным, а на собственный контент установить приоритет. Хочешь убрать ограничение? Плати. И это будет стоить столько же, сколько провайдерский сервис.
Если посмотреть с другой стороны, это отмыкает ящик Пандоры: провайдеры могут искусственно ограничивать «неугодные» сервисы и требовать с них делиться выручкой, и может достигнуть слуха до абсурда: владелец любого сайта обязан будет заплатить крупным провайдерам за бесперебойный доступ на свой ресурс, иначе попросту лишится трафика, ведь никто не будет ожидать, пока откроется страница. Получится как с крупным ритейлом: чтобы встать на полку, производителю товара нужно зазаплатить.
Все что и ведет к подорожанию платных сервисов и потенциальному вымиранию бесплатных, работающих на рекламной модели. Впрочем, колотить в колокола все-таки вставать до петухов, потому что существует самая что ни на есть невидимая рука рынка, которая, в теории, обязана отрегулировать его по одному. И если кто-то начнет «резать» скорости, то абонент просто уйдет к конкурентам — конечно, при наличии технической возможности, ну а в случае картельных сговоров нескольких операторов с этим живо разберутся антимонопольщики.
В Европе сетевого нейтралитета прно даже этом как такового не было. Например, мобильные операторы сплошь и рядом блокировали доступ к VoIP-сервисам, предоставляя их только за дополнительную плату, чтобы сберегать в целости выручку от голосовой связи. В России нейтралитет де-факто действует, однако многие мобильные операторы, например, значительно занижают скорость доступа при использовании файлообменных сетей: с одной стороны это не блокировка конкретных ресурсов (речь идет о скачивании из нескольких распределенных очагов, конкретных компьютеров в сети), но фильтрация трафика по тому или иному типу, которую довольно ещё бы обойти — например, удаленными командами скачать фильм на семейный компьютер или NAS и потом с него уже невозбранно стримить его (или скачать на полной скорости) на мобильное устройство.
Несмотря на инициативу некоторых депутатов, вряд ли отмена сетевого нейтралитета произойдет в России в ближайшее время: в стране нет сколь-либо означаемых самостоятельных от провайдеров ОТТ-сервисов масштаба американского Netflix и нет конкурентоспособных провайдерских, то бишь, конкурировать некому и не с чем. Главный конкурент любым легальным сервисам — это пиратские ресурсы, остающиеся сегодня основным очагом контента для многих россиян; с ними с переменным успехом сражается Роскомнадзор. Собственно, его борьба с неугодными сайтами и является русской версией неимения сетевого нейтралитета.
По информации британского агентства Ernst&Young, 4,5 млн россиян, что составляет 80% суточной аудитории длинных и средних видео, глядят фильмы и сериалы на преступных сайтах. Лишь 38% сегодня приобретают или арендуют фильмы (суммарно более 100% из-за того, что кто-то и заплатит, и ходит на рутрекер). Общий емкость рынка онлайн-сервисов обязан составить 13,6 млрд руб. по состоянию на конец 2017 года. Из них 70% (7,8 млрд руб.) является уделом онлайн-кинотеатров. Крупнейшим кинотетаром, с большим отрывом, остается ivi с 33%, за ним Okko - 16% и Megogo - 13%, "Амедиатека" занимает 8% рынка, а TVzavr - 5%. Прно даже этом только 3% пользователей приобретают платную подписку, остальные глядят бесплатно с рекламой.