"Антитеррористические" поправки Яровой были предприняты госдумой во втором и третьем чтении в былую пятницу, в последний день работы Госдумы шестого созыва. TelecomDaily собрал комментарии представителей операторов, интернет-компаний и знатоков.
24 июня Госдумой сразу во втором и третьем чтениях был принят резонансный, при другом развитии событий и лишь скандальный, пакет "антитеррористических" поправок, внесенный депутатом Госдумы Ириной Яровой и сенатором Виктором Озеровым. Проект обязывает операторов связи в течение шести месяцев беречь записи всех звонков абонентов, а информацию про их входящих и исходящих вызовах и отправленных SMS -известьях - в течение трех лет. Интернет-компании в свою очередь должны будут беречь данные о передаче и обработке текстовых сообщений, изображений, звуковых файлов и видеозаписей всех пользователей и обеспечить к ним доступ спецслужб, если они потребуют. Для хранения такого непомерного массива данных необходимо будет создать отдельную систему хранения и обработки.
Кроме того, закон обязывает предоставить спецслужбам приборы для дешифровки защищенных сервисов. Это коснется и владельцев сайтов, использующих интернет-протокол HTTPS. За отказ передать ФСБ «ключи» к зашифрованному трафику интернет-компаниям угрожает штраф от 800 тыс. до 1 млн руб. Также интернет-компании будут должны использовать только сертифицированные в России средства кодирования и шифрования.
PR-директор оператора "Скартел", работающего под брендом Yota, Ольга Алексеева отметила, что хранение данных, а также их детализация до уровня содержания текстовых известий и медиафайлов, потребуют от операторов колоссальных инвестиций в расширение инфраструктуры систем хранения. "Вероятность того, что эти затраты будут восполнены с помощью повышения стоимости услуг для конечного пользователя, очень высока", - добавила она.
В "МегаФоне" оценили реализацию законопроекта для операторов в несколько триллионов рублей, добавив, что аналогичные громадные и неэффективные обременения бизнеса катастрофически повлияют на всю экономику в области телекоммуникаций.
В "Вымпелкоме" подсчитали, что выполнение требований по хранению информации только на первоначальном этапе будет стоить оператору образцово 200 млрд руб. В компании считают, что такие масштабные инвестиции могут не просто подрубить экономику операторов, но и многие свести ее в ноль. "Уже сейчас явно, что принятие законопроекта может привести к промедлению темпов развития сети и к значительному повышению тарифов на услуги связи", - добавили в пресс-службе компании.
В пресс-служба Mail.Ru Group отметили, что комментарии отрасли при принятии закона учтены не были, в наши дни нет окончательного понимания, как закон будет применяться на практике. В компании рассчитывают на "узкое взаимодействие с исполнительными органами при выработке подходов к порядку его реализации". В "Яндексе" также настаивают, что конструктивного диалога с законодателями не состоялось. "Ни одно предложение отрасли не было учтено", - пояснили в компании.
В компании отметили, что остаются неясными некоторые вопросы, в частности, мрачен порядок и объем хранения известий пользователей, который будет утверждаться отдельно подзаконными актами правительства. Непонятно, что именно разумеет законодатель под кодированием, так как любая информация, передаваемая в сети, кодируется, в том числе с применением стандартных интернет-протоколов.
"С уверенностью можно говорить только одно - затраты интернет-компаний вырастут. Интернет-компаниям придется увеличить число серверов и подумать о перестройке внутренней инфраструктуры. Сокращение сроков хранения данных только снизит дополнительные расходы, а не отменит сам факт новых затрат. Бизнес получает какие-то новые повинности и дополнительные расходы, однако в текущей редакции законопроекта данное регулирование избыточно, поскольку приводит к чрезмерному ограничению прав как бизнеса, так и пользователей", - пояснили в "Яндексе".
В компании не уверены, что ограничения, вводимые законом, служат тем целям, которые заявлены законодателями, то бишь усилению регулирования ради безопасности. "Процедуры контроля обязаны ставить всех в одинаковые условия. В текущем варианте законопроекта одинаковых условий или не будет, или их форсирование заставит одного из игроков уйти из России, что негативно повлияет на отрасль," - добавили в компании.
Адвокат и глава юридической практики организации "РосКомСвобода" Саркис Дарбинян пояснил, что закон технически сложно реализовать, особенно в области передачи ключей шифрования, так как многие сервисы сами не обладают ключами и передавать им нечего. Кроме того, добавил он, выполнение закона даст почву удорожанию услуг - как доступа в интернет, так и интернет-сервисов.
Средства, на которые компании обязаны закупить оборудования для хранения информации, то бишь поток капитала в миллиардах рублей, пойдет на поддержку иностранных компании - в этой части закон не соответствует политике импортозамещения и помощи отечестственных компаний, повелевает юрист.
По версии Дарбиняна, в законе Яровой есть прямое противоречие с международными правовыми принципами: в 2015 году было признано право пользователя на шифрование и неизвестный выход в сеть как неотъемлемое право на тайну жизни в цифровую эпоху. По его словам, запрет на несертифицированные средства шифрования затрагивает многие сервисы, от WhatsApp до соцсетей, так как требует от них предоставления ключей шифрования, которые находятся не у сервисов, а у самих пользователей.
Основатель соцсети "ВКонтакте" и создатель мессенджера Telegram Павел Дуров уже сообщил, что Telegram не будет выполнять требования нового закона и выдавать данные или ключи шифрования третьим лицам, включая правительства. "Законы, принимаемые в отдельных странах, не повлияют на эту политику", - отметил Дуров в беседе с журналистом "Оповещений".
Минувший сотрудник Агентства национальной безопасности Эдвард Сноуден в своем Twitter назвал принятые Госдумой поправки "неработающими и неоправданным нарушением прав людей". "Массовая слежка не работает. Законопроект отнимет деньги и свободу у любого россиянина, при этом уровень безопасности не вырастет", - пояснил он.